Ошибка

Как я в Петербурх ходил (бывальщина про себя)

1

Пошел я на барках и сошел я в Петербурх. Стоял три месяча на тесовках, на барках. Взял я у караванново три рубля денег и пошел; надо было купить сапоги себе, и попадаэт один мешшанин или купець, несёт ружьё. «Купи, говорит, молодечь, ружьё». — «Сколько ты просишь за ружьё с провиантом?» — «Прошу я с тебя три с четвертью». У меня денег не хватаэт — только денег три рубля. Я ему сулю два с полтиной; он с меня просит три рубля. И выдал я ему деньги три рубля. Обрал я это ружьё и отправился за охотой. Потом прихожу я к Неве, и плавают две утки. Прицялился и стрелил я этих уток. И как-то я ево убил. Убил эти утки и поташшыл ее далее, и достать мне никак нельзя; и скинул я с себя одежду, и кинулся за нею вплавь. Оставил ружьё и одежду на берегу. Выплыл я на берег, остался я наго´й, унесли у миня ружьё и одежду. Куда ж я теперь денусь? Лёг я под забор.

2

Долежал до самой ночи: и прихожу я ночью к одной низкой хате, только свитит огонёк, значит, тут. Посмотрел — никово в хате нет. Зашел я в хату, за печку — ход; зашел я за эту пецьку и стою я там сохранной, никово там не слыхать. Вдруг является женшына, потом мушшына, чисто одевши, такой идёт. И так я думал, што хозяин пришел; а я же стою нагой. Церез несколько цясов, церез цяс и стуцится у ворот. Этот целовек спрашивает: «Кто это?» — «А это, знацит, говорит, идёт муж мой». — «А я Куда? А я пойду за пецьку». Эта сицяс мужик пришел. «Как бы мне, мамаша, самоварцик, говорит, изготовить?» — «А самовар у меня готов». Сицяс принесла самовар на стол. «А как бы мне впило бы водоцьки?» Приносит она ему бутылку вина; сицяс наливаэт цяйной стакан, выпиваэт и наливаэт второй. «Ах, Коля, тебе много этово! Завтра пригодится». А идти мимо пецьки к камоту. Идёт мимо и подаёт ему: «На, говорит, горе, выпей». А я же это полюбовника запехал сзади себя. Я взял этот стаканцик, выпил и говорю: «Я стану писни петь». — «Молци», — говорит. «Нет, говорю, не стану, я стану писни петь». — «Я тибе сицяс дам рубашку, пижак и шаровары. Оденься и молци». Потом приносит второй стаканцик: «На, горе, выпей!» А я и говорю: «Теперь ешшо веселяе, не запеть ли розвеселую?» — «Нет, говорит, не пой, обери же с миня всю одежу, сколько у миня есть». Я же с ево всё содрал. А он осталсе наго´й. Приходит эта женшшына и говорит: «Почёпайся кошкой, тогда я тебя выпушшу». А он не слышит. Легли спать — она с мужем. Я сицяс вышел и давай цепать кошкой, и потом муж и спрашивает: «Кто же это, Маша, цёпаетсе?» — «Тошно не знаэшь, постоянно кот проситсе на волю». — «Ну, да встань же, выпусти ево». И стала, открыла двери, и пошел я на волю. Провела меня по спине и чюствует по одежде, што ее полюбовник пошел.

3

Вышел на уличу, походил. Надо спрошаться опять к ноче ночевать. И прихожу к этой же самой хате, и стучусь у окна. «Што, хозяин, пустите миня ноцевать, пожалуйста». И слышу там спор выходит промежу´ собой. Мушшына говорит, што надо пустить, а женшына говорит: «А есь бродяг, напушшается всяково». Он ворота отпер, впустил меня в хату. Пришел я в хату, у меня заложено было в башке, и оченно я смело´. И прошу я, как бы хозяин постарался, цяйку попить. «И с удовольствием — рад человека угостить». И говорит жене своей: «Ну-ко, налей-ко, Маша, самовар». — «А ну тя к чорту. Это у вас найдётся про каждово ставить самовар». Ну он всё-таки не посиделся. Налил сам самовар и приготовил про миня цяй. Ну, так как я любитель выпивать, стребовал бутылку водки. Мы с ним выпиваэм водоцку и межу´ собою разговор имеем. «У тя в доме не очень тихо». — «А это, говорит, и ладно! Хожу сколько годов расходником, получаю жалованье довольно; три года хожу, свои лодки вожу, а капитала составить не могу, и всё семейство бедствует: а семейство одна жена». — «У тебя, значит, в доме есть цёрт». — «Ну как, говорит, мне ево выжить?» А я назвался колдуном. «Так выживи же ты у меня этово цёрта!» — «Приготовьте мне самоварчик, пожалуста, скипятите мне. Ты, хозяин, лицём встань на избу и гляди вперёд, как побежит цёрт». Взял этот самовар скипел, и насиди´л медной ковшык кипетку. И взял туда, начал поливать на этово же самово полюбовника.


Он стал подвигаться ближе и ближе. Взял я, подхватил этот самовар, открыл эту крышку и как маханул на ево весь самовар. И он как бросится, только видать, как ноги сыграли. И цёрт сбежал. Стаёт хозяин, и спрашиваю я у ево: «Видел, как цёрт побежал?» — «Видел! Только не знаю, какой шерстью».

4

Ноцевал и отправилсе я далее. Я ухожу из Петербурга. Денег у меня 25 рублей нашлось в цюжой одежде. Отправляюсь я из Петербурха домой; жить нецем и без пашпорту. Иду себе дорогой, отхлестал вёрст 25. Прихожу в одно селение, ноцевать меня не пушшают, и не мог я выпроситься ни в одном доме. И слышу, што в деревне топлена баня. Народ сходили в баню — баня сохранна, никово нету. Забираюсь я в эту байну, сажусь под полок. Является одна барышня, потом приходит кавалер. И развертываэт эта барышня салфетку, вывертывает пирог с рыбой и бутылку водки. И начали они выпивать, выпили рюмочки две и начали разны дела сочинять. «Ах, говорит, Маша, можно у тебе посмотреть, скольки у вас переборчиков?» Сицяс она поднявши ногу, а он и смотрит. «А я, как человек глуп, дай посмотрю какие переборчики!» Каменьё с каменки и посыпалось. Оне скочили и убежали из байны. Осталось это мне всё — и пирог с рыбой, и бутылка водки. В этой бани ноцевал и ушел рано утром поутру.

5

А во утре пал снежок, а я с себя пропил всё — сапоги и калоша, и приходится мне итти пешком. В деревне сделалась покража: от анбара сделалсе след в сапогах и вокурат до этой бани, и от этой бани пошел след боском. Дошел я до гумна, показалось мне очень рано, и забрался в это гумно, и заснул очень крепко. И слышу, што идёт сотня (с обыском). «Вот, говорят, тут он и лежит, тут и есть». Пришли и стали меня допрашивать. «Ты это украл в деревне?» — «Я не вор, воровать не умею». Которы люди говорят, што надо ево бить, а вторые говорят, што не надо, можот, он и не вор. Меня отправили — честь почтенье — так отпустили. И шел я до Вознесенья без всяково назора поличии. А потом, как я у Вознесенья запил и пропил с себя всё, остался у меня всево один пумазейной пинжак да гармония. Прихожу я в Вытегру. Пущаю в лотерею свою гармонию — в два рубля, и розыграл я эту гармонию. До Белозерсково за пароход отдал сорок копеек. Гривенник я проел. И прихожу я домой к своему отьцю, и он меня цяйком напоил и обедом угостил. Надо отцю отчёт отдать. Я вынел кошелёк ему, и он обрадовался — думает, денег много. У меня кошелёк оченно роздуло, и подаю ему. Он сицяс снимает шляпу, кладёт на колени и вываливаэт свои деньги, и нацинаэт сцитать. Посмотрел — видит всё копеечки. И я сижу так, как против воронця. И как он стал, свиснул в право ухо. Улетел ко самым ко дверям. И стал я, и сказал: «Принёс я тибе сто сорок копээк, и дал ты мне раз, што я едва устоял: а принеси я тебе сто сорок рублей, так ты бы меня до смерти убил».

Примечание
Печать